Знаменитый французский театральный и кинорежиссер Патрис Шеро в фильме «Преследование» исследует грани и вершины любовного треугольника – до того странного и с такой тщательностью, что в конце концов движения чувств на экране предстают самодостаточным динамическим рисунком.

«Преследование» никак не назовешь киногеничным. В фильме слишком много неприглядного. Пожалуй, здесь неприглядно все. Вы не увидите красивых ракурсов, выставленных по предметной, цветовой и световой композиции кадров, безусловно притягивающих жестов, лиц, тел. При этом фильм в высшей степени кинематографичен.

Дело в том, что освобождая сугубо оптическое пространство своей работы от всяческих форм смотрибельности, что по ошибке можно принять за демонстрацию бытовой неустроенности, Шеро преследует конкретную цель – вовлечь зрителя в предельно интимную сферу кино, обычно ограждаемую экранной пластикой. Этому, кстати, способствует и музыкальное сопровождение – дискомфортные до физических ощущений гитарные риффы Эрика Нево (что-то подобное звучало в ранних картинах Хэла Хартли и в «Мертвеце» Джима Джармуша).

В итоге режиссер, склоняясь над анатомическим столом стилистической обнаженности, препарирует человеческие состояния души. Отсекая все, по его мнению, наносное, Шеро пристально всматривается в незатейливые и невероятно сложные метания эмоциональных составляющих гуманистического универсума. Его взгляд обладает организующим характером, а сам автор – свойствами дирижера или хореографа.

В разряд лишнего, отсеченного попадает категория романтики. Со всей ее атрибутикой. В том числе такой, как социальная опосредованность половой ориентации.

Поэтому на главную женскую роль была выбрана Шарлотта Гензбур – актриса с укоренившейся мальчишеской угловатостью, с таким лицом и таким телом, которым после сотрудничества с Ларсом фон Триером в «Антихристе» уже не страшны никакие препарации.

Поэтому столь значимая роль Жан-Юга Англада, смазливого юноши из «Никиты» Люка Бессона и харизматичного Карла IX из «Королевы Марго» того же Патриса Шеро, выглядит настолько отчаянно и радикально.

Когда чувства очищены от возвышенного и приземленного, от присущих человеческому существу страха и вожделения, когда сильные проявления телесности, такие, как пощечина или умирание, перестают заслонять суть тонкого и глубокого мира простейших и важнейших переживаний, когда, наконец, этот мир искусно материализован в кинематографической субстанции, рождается по-своему прекрасный фильм «Преследование».

Его просто необходимо смотреть. Ведь именно такие фильмы, без внешней претензии, и складывают то, что мы называем киноискусством.

Его рекомендуется смотреть только тем, кто готов вместе с режиссером пойти достаточно далеко в интимном хореографическом акте.

Дмитрий Ранцев