Каталог статей

Совсем не радостные вариации на ту же тему предлагают религиозные программы на телевидении. Обычно днем, по общедоступным каналам, когда жертвами беснующихся проповедников могут стать дети и домохозяйки.

Pulp Fiction недаром так быстро стал классикой. Как ей и положено, фильм продолжает свое существование, художественно осмысляя многие явления социальной и культурной жизни. В частности, религиозные программы. Которые делают свое дело тихо, но настойчиво.

Если праведный блеск в глазах Сэмюэла Л.Джексона – не более чем проявление актерского таланта, то у телевизионных «праведников» в глазах горит нешуточный огонь. Если Сэмюэл Л.Джексон после своих слов разряжает реквизитный пистолет, то здесь кажется, что после проповеди с неба спустится взвод омоновцев и откроет автоматный огонь на поражение. Таков агрессивный накал телерелигии.

Если в каком-нибудь из готовящихся к съемкам фильмов запланирована сцена, где диктатор превращает народ в послушное стадо, я предложил бы взять фрагмент религиозной передачи. Почти без изменений. Только повесить на задник сцены нужную символику и подложить соответствующий текст вместо перевода.

Трудно придумать лучшее место для дискредитации церкви, чем телевидение – в том виде, в каком оно используется различными миссиями. Проповедь сделана по принципу телешоу и ничем не отличается от выступления, к примеру, эстрадного юмориста. Тактика тут одна – завоевать внимание толпы, подчинить ее себе. А психология внимающей толпы строится по одним и тем же законам. Повсюду: на концерте Майкла Джексона или в зале для прослушивания речей фюрера. И не важно, чем доводят толпу до экстаза – скорым искуплением грехов или предвыборным обещанием дешевой водки.

Средства массовой информации развращают церковных отцов доступностью и действенностью. Как-то забывается, что путь к Богу – у каждого свой. Стройные ряды ведут не к Вере, а известно куда.

В фильме Тарковского «Андрей Рублев» Андрей цитирует мальчику-князю евангельские строки: «Если я говорю голосом ангела или дьявола, а любви не имею, то слова мои – медь гремящая и кимвал бряцающий». Атмосфера полуденной умиротворенности: стены готовящегося к росписи храма, вспышка легкой пушинки, детский смех. Не имеет значения текст, который произносят герои Анатолия Солоницына и Сэмюэла Л.Джексона, а также безвестные бойцы религиозного фронта. Важно все остальное, поскольку мы имеем дело с визуальным представлением. Важная тотальная постмодернистская ирония Тарантино. И тоталитарная серьезность телемиссионеров. Настолько гнетущая, что впору вставлять плач испуганных детей – так, как вставляют смех в юмористических сериалах.

«Что там ангелы поют такими злыми голосами?» – надрывно хрипел Высоцкий в одной из лучших своих песен. Хотите узнать – включайте телевизор и ловите на латвийских каналах: «Живое слово», «Благая весть», «Победный глас верующих». И так далее.