Обмен спонтанности

                  После сакраментальной фразы «снято – в печать!» может показаться, что за кадром осталась пара киношников с татуировками «Эд Вуд» и «Тим Бертон». Но здесь одержимость несколько иного рода. В отличие от безумного Эдварда Ви, не замечавшего своих недостатков, Безумный Сесил Би слишком сосредоточен на чужих. Можно злобно прихлопнуть ненавистного с фильмов детства ночного сверчка, как Абрахамс и Цукеры в «Совершенно секретно», а можно изощряться в придумывании броских лозунгов.

                  Собрав цитаты, несложно выстроить манифест. Причём, сколь бы (само)ироничным не было их звучание, авторство манифеста безнадежно растворяется в пафосе – и Джону Уотерсу ничто синефильское не чуждо. Однако, он бы не был Уотерсом, не преврати пафос в китч. Впрочем, сам китч оказывается столь преувеличенным, что пафос заставляет по крайней мере задуматься. Так, истеричность мисс Уитлок делает из неё «свою» для банды независимых. Словно андерграунд – это не отсутствие легитимности, а состояние духа. Спасибо Уотерсу – фетишизация состояния духа тоже впечатана в мозаику китча.

На пределе разочарованного рвения

                  Прикрываясь именами великих и культовых, важно гипертрофировать остроиндивидуальные черты их творчества. Плохой вкус спасёт протест от фальши. Ведь настоящая синефильская одержимость – это тотальный контроль идеи над мотивациями. «В подпольном кино нет правил, только крайности; техническое совершенство идёт от недостатка стиля». Что такое переизбыток стиля, мы знаем по фильмам самого Уотерса, поэтому к «техническому» следует добавить и «художественное».

Наваждение несоизмеримого

            Плохой вкус и одержимость Сесила Б. и компании так и не остались бы плохим вкусом и одержимостью, если бы не голливудская закалка мисс Уитлок. В рецепт показанного безумия включается профессионализм киношника, то есть тотальная сублимация синефильской одержимости. Поэтому она выглядит круче бывших порнозвёзд, подчинившихся лозунгу «целомудрие для целлулоида».

Тупик заходящего солнца

            Фраза «у многих есть мечта снять фильм, но исполняется она только у тех, кто готов умереть ради неё» только подчеркивает серьёзность одного из выводов фильма. Идея культовости зашла в тупик. Странная культовость самого Уотерса давно на это намекала. Сесил Б. еще не задумывается о противоречии популярности и непродажности, а сам фильм к концу уже теряет энергетику. Не спасает даже финал, изящно цитирующий «Бульвар заходящего солнца» (в конце концов, Билли Уайлдер был вполне голливудским режиссером). Культовость предполагает фанатизм, а фанатизм – неверный товарищ индивидуального пафоса. Уже не смешно расставлять по баррикадам целевую аудиторию боевиков, порно и мелодрам. Каратисты и онанисты по сути не отличаются от плакс. Клановость как штамп американского массового сознания Уотерс так радикально отыграл в более ранних фильмах, что она его вывела на осмысление штампа культовости.

                   Впрочем, давно не секрет, что качество фильма не всегда зависит от качества режиссера, а качество режиссера – еще реже от того, в какой пласт он записан – порно, сандэнсовской тусовки, голливудского мейнстрима или в неувядающие короли плохого вкуса.