Каталог статей

            Австрийский режиссер Михаэль Ханеке известен как мастер интеллектуального шока. После запредельно нещадных к зрителю «Забавных игр» и до прославленной «Пианистки» он создал «Код неизвестен» (фильм получил в Канне приз Экуменического жюри). Как в «Пианистке», здесь оглушает полная тишина на начальных и финальных титрах. Как в «Забавных играх», есть беспричинное и безнаказанное оскорбление женщины наглым подростком, концентрирующее в коротком эпизоде постыдные и тайные смыслы насилия. Впрочем, «Код неизвестен» – совершенно другое кино. Авторский почерк Ханеке прослеживается в холодном хирургическом вскрытии этической проблематики, но форма фильма откровенно экспериментальная. На углу парижского бульвара Сен-Жермен подросток швыряет в руки нищенки кулек из-под пирожных. Молодой араб набрасывается на него, требуя извинений. На помощь подростку приходит взрослая подруга его брата. Вмешивается полиция… Нищенку депортируют в Румынию. Араба выпускают из участка под залог. Подросток возвращается в деревню к отцу и вскоре сбегает в неизвестном направлении. Его брат, фотокорреспондент, возвращается из Косово, но не может наладить отношения с подругой. Та снимается в триллере, причем режиссер порой прибегает к конкретным запугиваниям актрисы, чтобы создать состояние… С узловой точки, события на углу Сен-Жермен, истории персонажей расходятся и дальше развиваются самостоятельно, почти не пересекаясь. При этом они даются короткими фрагментами, расчлененными грубыми черными проклейками. Двухчасовая протяженность такого жесткого монтажного построения выбивает зрителя из ощущения уютного просмотра. Да и сами истории с некоторого момента теряют привычную гладкость, хотя все вроде происходит на наших глазах. Но не хватает внутренней логики, осмысленной связности. Как сложить эти кусочки? Код неизвестен. Ханеке снимает антикино, избавляясь от развлекательного момента, синтезируя на экране экзистенциальное откровение, к которому приходишь через человеческие страсти и страхи, боль и подлость, унижение и отчаянье. Происходит это без малейшего пафоса и претензии, но с нешуточным катарсисом, который так редок в современном кинематографе.