Каталог статей

            Единственное, с чем более-менее стабильно справляется новейший российский кинематограф – зацепка за жесткие реалии меняющейся жизни, нащупывание болевых точек ее адекватности экранному пространству. Это важнейший фактор наработки «поколенческого» киноконтекста в России вообще и главная удачная интенция «Сестер» в частности.

            Впрочем, воплощение этой интенции в фильме носит скорей характер случайных попаданий. Когда авторы не озабочены поэтическими или нравственными задачами, возникают достаточно точные эпизоды – например, в поезде, где наглость вагонных попрошаек завершается сочным «сука!» на крупном плане детского личика. Или выяснение отношений сестер Светы и Дины, вернее – их отношения к отцу младшей, Дины. Папа – бандит, причем, что тоже можно записать в удачи – не «плохой» и не «хороший». Просто бандит. «Но он меня любит!» – резюмирует Дина тотальную автономность категорий «любовь», «мораль» и «закон» на постсоветском пространстве.

            Остальные интенции представляют собой поверхностный срез идейного варева балабановских «Брата» и «Брата-2».

            Заявленный саундтрек «Сестер» – группы «Кино» и «Агата Кристи». Но есть и не заявленный, альтернативный. Например, тошнотворно-сахарный компотец из патетичных до китчевости и банальных до пошлости штампов «Как упоительны в России вечера». «Белый орел» озвучивает застолье бандитов, противопоставленное прямым монтажом положительной Свете у телевизора с Цоем. Пафос противопоставления заимствован в лоб из «Братьев» (хотя в первом «Брате» он был тоньше и обозначался плеером Данилы, отгораживающем его Бутусова от попсы и гопоты).

            В результате – идея с уровня кинематографического спускается в разряд клиповых. Что подтверждается появлением «хорошего» бандита в образе самого Бодрова-мл. под «Полковнику никто не пишет». А это уже дурновкусие, от которого клипы обычно спасает только их длина.
Очень глубоко и неоднозначно разработанный у Балабанова мотив ксенофобии, на чем и держится весь «Брат-2», представлен в «Сестрах» цыганской линией. Боюсь, что на вопрос «зачем?» режиссер не даст внятного ответа. В общем практически стерильном антураже чистых детских помыслов на перекрестье бандитских разборок (вспомните псевдопоэтический финал с танцевальной сказочкой!) цыганская община выглядит непроваренным комком. Вкусно разваривать эту кашу в любых фабульных условиях умеет только Эмир Кустурица.

            И Кустурица, и Алексей Балабанов для осмысления современности при помощи адекватных визуальных кодов обладают инструментарием кинематографического мышления.

            Сергей Бодров-младший – не обладает. Из-за чего весь проект «Сёстры» воспринимается как неудачный продюсерский трюк.